21б, или Детский снег глазами взрослых

© Sputnik / Виталий Аньков / Перейти в фотобанкОтец с сыном играющие в санки. Архивное фото
Отец с сыном играющие в санки. Архивное фото - Sputnik Кыргызстан
Подписаться
Михаил Левантовский хотел бы зарыться в мягкий ворох снега пылающим лицом. И даже стихотворение к случаю подобрал. Но мы его вырезали — оно было длинное и скучное. В отличие от текста.

Я относительно "молодой" папа — мне 28, сыну — семь с половиной. Я езжу за ребенком в школу, чтобы встретить его после уроков и отвезти домой. Пока что так идет две четверти. Вернее, две четверти прошли: на днях наступили зимние каникулы.

Был новогодний утренник. Толпясь у дверей актового зала, родители по отношению друг к другу вели себя почти так же, как и на первый-десятый-последний учебный день в уходящем 2015-м. То есть немного скованно, толком не зная всех мам-пап по именам, как будто даже стесняясь заговорить, делая нарочито озабоченный вид и виновато здороваясь, не зная точно, с кем именно сейчас здороваешься.

Дед Мороз. Архивное фото - Sputnik Кыргызстан
Письмо Деда Мороза Санта-Клаусу
Навскидку я и сам вспомню 5-6 имен, не больше. Дальше — только внешне. Вроде как нам никто не мешает знакомиться, но мы ведем себя как дети. Либо у кого-то из нас, если не у всех сразу, плохая память.

К тому же в фойе к концу уроков обычно не больше 10-15 родителей из нашего класса. Остальные то ли отдали детей в продленку, то ли это магия и телепортация. Но даже эти 10-15 человек не все всех знают.

Привет-здрасте! Э-хе-ей, здрасте-здрасте, с наступающим! Черт, черт, кто это сейчас был, это вообще из нашего класса? Честно сказать, я даже в декабре несколько раз поздоровался с какими-то родителями приветливо, потому что они со мной поздоровались первыми. Приветливо и добродушно. А потом отошли в сторонку. Ждать своих. Потому что не из нашего класса…

В классах собственно по 40 детей, так что удивляться особо нечему. А вот малышня, кстати, взрослых опередила — многие в классе уже успели познакомиться, кто-то даже подраться, а кто-то — понравиться кому-нибудь. Ну по крайней мере сын успел и кулаками помахать, и за товарища вступиться, и на перемене кабинет перевернуть. И о девочке, что с ним за одной партой сидит, я успел за это время узнать больше, чем она сама. За две, повторюсь, четверти, первые в жизни.

Если память у детей и впрямь, как у рыбки, то мы, родители, должно быть, киты. Правда, упомянутые способности у нас все равно недалеко уплыли, тем не менее уже не рыбки. Или еще не рыбки — всего несколько десятков лет, и снова будем как маленькие: забывать только что сказанное, недавно или давно увиденное и услышанное…

А пока — вот, стоим в фойе, тревожные и напоказ спокойные, боясь, что именно наш ребенок проскочит мимо, затеряется в выплывающей из коридора толпе, будет плакать, заблудится в городе, прибьется к цыганам, а потом… — не знаю, уедет, в конце концов, работать юнгой на китобойном судне. А мы, как замерший вратарь, будем тянуть руки к небу, спрашивая каждый день и каждую ночь, почему и зачем, как такое могло случиться, как можно было прозевать свое чадо.

Прохожий с зонтиком на аллее. Архивное фото - Sputnik Кыргызстан
Бишкек глазами приезжего: о маникюршах, мутации и мозаиках окон
Но этого на самом деле не случается — учительница заботливой гусыней выводит броуновское движение малышей прямиком в наши руки — разбирайте. Так что ничего такого не случается.

А случается порой другое. И если киты вдруг останавливаются посреди водного пути, вперив всей подкожной силой свои глазки в толщу наверху, то иногда это запутавшаяся в жабрах память. Память маленьких рыбок. Порой случается первый снег. Первый в году — во второй его половине — снегопад. Хороший и щедрый, густой, видный со всех сторон и из каждого окна, а уж тем более на следующий день.

В один из таких следующих дней мы, родители из нескольких классов, недавно стояли в школьном дворе, зябли, кутаясь, кто во что, не в пору осеннее. И весь двор, вся площадка, клумбы, дорожки, оградки, чуть-чуть ступеньки… — все было засыпано снегом.

То ли мы зазевались, то ли мне так показалось, но многие не заметили, как детей вывели наружу учителя — в тот день, наверное, была какая-то проверка или особое указание сверху, межрайонная олимпиада, может быть. Но нам всем сказали ждать снаружи, на улице, не стоять в фойе. И вот мы вдруг встрепенулись — так снег падает с ветвей, когда пацаненок пинает ствол и ждет, вжав шею, что вот-вот рухнет лавина. Родители ожили, заулыбались, засуетились, но к тому моменту было уже незачем суетиться.

Каждый из нас, взрослых, за исключением очень сильно спешивших, остался на своем месте, и все мы как по учительской команде замерли в улыбке. Дети, пока мы задумались, уже играли в снежки. Снег сухой, не липнущий, непослушный, ну и что с того? Можно ведь просто загребать его и бросать, куда долетит. Или, наклонившись и, как собака роет землю, быстро-быстро метать его из сугроба через ноги. Желательно в лицо кому-нибудь. Желательно посмешнее.

Мечты детей исполнены — проект "Новогодняя мечта" завершен
Сливаясь воедино в кривую синусоиду (точь-в-точь как простым карандашом в школьной тетради старшеклассника), через школьный двор летит снег. Вверх и вниз. Волнами, смехом, криками, беготней, крохотными звездочками радуги в солнечном свете. А мы, мамы и папы, стоим и смотрим. Дети кричат радостно, срывая голос, созывая своих: то "Первый гэ!", то "Третий вэ!".

И в какой-то миг, глядя на это, кажется, будто каждому из нас нужно немедля сорваться с места. Играть в снежки с родителями. И тоже с воплями, со смехом, свистом: "Двадцать первый бэ!", "Тридцать четвертый а!". Залепить вон тому — сколько ему лет?— наверное, из "Сорок второго вэ", снежком прямо в спину, а эту вот красавицу, стало быть, из "Двадцать шестого а", повалить в сугроб и, глупо поглядев в глаза, убежать.

А вон, между прочим, стоит опасаться бабулю из "Пятьдесят пятого гэ": у нее варежки — дай боже, тяжелая артиллерия, надо ее за елками обойти. И бросать, бросать, ворошить этот чудесный первый снег. Околеть тут всем вместе, великовозрастным дебилам, до мокрых носков, красных щек и бенгальских искр из глаз.

Но этого не случается. Театрально прощаясь со знакомыми родителями — точно с теми?— мы берем детей за руки и пытаемся что-то невнятно пробормотать. Про работу, про время, про какую-то простуду. Уроки, дела, которым, как учат, время. Или бремя? Буковку "В" не путаем с буковкой "Б"! Аккуратно. С наклоном. Не выходя за поля.
 — Папа, а Новый год скоро?
— Очень скоро…

Лента новостей
0