С 18 марта в РФ вводятся временные ограничения на въезд иностранных граждан и лиц без гражданства. Вынужденная мера эпидемиологической безопасности наиболее болезненно ударит по трудовым мигрантам из республик Центральной Азии — такого мнения придерживаются эксперты, опрошенные Sputnik.

Ситуация неприятная, но подконтрольная

Главное, что между странами остается грузовое сообщение, считает председатель Евразийского аналитического клуба, эксперт Российского совета по международным делам Никита Мендкович.

"Грузоперевозки являются критически важными, поскольку рынки Центральной Азии очень сильно зависят от поставок потребительских товаров из России. Грузопоток должен продолжиться, и дефицита пока не ожидается", — сказал Мендкович.

По его мнению, наиболее серьезной является проблема, связанная с ограничением переезда пассажиров.

"Несколько миллионов граждан стран Центральной Азии (прежде всего Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана) будут лишены возможности перемещаться между домом и местами работы в России. Но если учитывать, что у большинства миграция носит сезонный, маятниковый характер, они могут на какое-то время задержаться в месте текущего пребывания", — констатировал Мендкович.

Он полагает, что ситуация должна нормализоваться к концу мая и что закрытие границы — неизбежный процесс.

"Что до экономического эффекта ограничений, то проблема в том, что коронавирус одновременно со снижением цен на нефть автоматически вызывает рецессию практически всех мировых экономик, включая США и Китай. Я думаю, ограничение перемещения между РФ и странами Центральной Азии, естественно, приведет к каким-то экономическим минусам, но не катастрофического характера, поскольку сейчас на территории России находятся и работают многие уроженцы ЦА. Они могут продолжать свою трудовую деятельность", — отметил эксперт.

Медкович считает, что ситуация останется подконтрольной, хотя и неприятной.

Сидеть сложа руки не стоит

Эксперт Российского общества политологов и Центра изучения афганской политики Андрей Серенко заявил, что перекрытие границ может вызвать определенные социальные последствия.

"С точки зрения России, конечно, мера правильная, но для стран Центральной Азии это достаточно серьезное социально-экономическое испытание, потому что многие граждане Таджикистана и Узбекистана живут за счет работы в России. Бюджеты этих государств в значительной степени пополняются за счет перечислений трудовых мигрантов, которые работают здесь. Особенно проблема остра для Таджикистана", — заметил Серенко.

Согласно данным РАНХиГС за июль 2019 года, в РФ работали 2,1 миллиона граждан Узбекистана, 1,3 миллиона граждан Таджикистана и 700 тысяч граждан Кыргызстана. По словам эксперта, для каждой республики цифру надо умножать минимум на три — получим число людей, непосредственно зависящих от денежных переводов из РФ.

"В это число входят ближайшие родственники, члены семей, дети. В Таджикистане, где насчитывается 9,1 миллиона жителей, ограничительные меры могут ударить более чем по половине населения. А учитывая радикальные настроения, которые есть в Таджикистане и чуть в меньшей степени в Узбекистане, социальный взрыв очень вероятен. Люди, которые могут оказаться без куска хлеба и возможности сводить концы с концами, могут стать идеальным вербовочным материалом для радикальных джихадистских организаций", — сказал Серенко.

По его словам, остается надеяться только на то, что режим блокировки границ с Россией не продлится достаточно долго.

"Конечно, нагнетать обстановку не стоит, но и серьезное снижение доходов в трех странах Центральной Азии очень реально. Особенно с учетом высокой рождаемости и большого процента молодежи среди населения республик. В условиях переизбытка рабочей силы экономика Узбекистана и Таджикистана просто не в силах найти этим людям работу, поэтому они вынуждены уезжать в Россию. Перестроиться и провести экономические реформы в кратчайший срок там невозможно", — объяснил политолог.

Он констатировал, что ситуация тревожная, поэтому сидеть сложа руки руководству стран нельзя, а россиянам не стоит думать, что проблема отсутствия заработка касается только республик ЦА.

"Закрывая границы, Россия поступает правильно с точки зрения обеспечения безопасности своих граждан. Но она должна обеспечить их безопасность в будущем, чтобы потом радикальные элементы из Центральной Азии снова не пришли в РФ. Поэтому нам тоже нельзя сидеть сложа руки и думать, что, закрыв границы, мы решили все проблемы", — отметил Серенко.

Первым делом безопасность

Заместитель директора Института стран СНГ Владимир Евсеев не считает решение о закрытии границ оптимальным. Последствия окажутся негативными, так как принятые национальными правительствами меры эпидемиологической безопасности будут препятствовать экономическим связям между государствами.

"Я надеюсь, что они не коснутся перемещения грузов (в частности, из Казахстана), потому что паралича транспортных коммуникаций допускать нельзя. Также возникнут определенные препятствия для развития связей на уровне бизнеса, общественных связей. Если закрытие границ не продлят на полгода, то при ограниченном сроке, наверное, экономические последствия будут преодолимы. Хуже, если ситуация затянется на неограниченное время", — подчеркнул Евсеев.

В продлении сроков самоизоляции, по его словам, не заинтересована ни одна из стран. Наибольший приток мигрантов всегда ожидается ближе к летнему периоду, то есть как раз в апреле–мае. Эксперт считает, что Россия должна помочь государствам Центральной Азии с выявлением коронавируса, организацией лечения и профилактических мероприятий.

Запрет на въезд в РФ иностранных граждан и лиц без гражданства предварительно продлится до 1 мая 2020 года. Ограничения не коснутся россиян и лиц, обладающих видом на жительство в России. Аналогичные меры введены в государствах Евросоюза. Также с 16 марта закрыты границы Узбекистана. Таджикистан закрыл въезд для граждан 35 стран. Запрет на въезд иностранцев начал действовать и в Кыргызстане, хотя случаев заболевания в республике пока не выявлено.

Граждане Узбекистана ежегодно пересылают из России на родину около 4 миллиардов долларов. Трудовые мигранты из Таджикистана, по данным Национального банка страны, в 2019 году отправили домой из РФ более 2,5 миллиарда. Граждане Кыргызстана в прошлом году перевели на родину 2,4 миллиарда долларов.

Не так просто узнать, каких конкретно гадостей наговорили три китайских блогера о погибших в горячей точке солдатах: никто не хочет повторять их оскорбления, даже в виде цитат. Но мы знаем, что один 25-летний блогер из провинции Сычуань по фамилии Ян признал, что "был переполнен эмоциями" и оказался неправ, после чего получил символические семь дней в тюрьме. Двадцативосьмилетнему Чэню из Пекина и Цю из Цзянсу, видимо, не так повезло (их тюремные сроки не называются), пишет колумнист РИА Новости.

История эта интересна тем, что выявили трех персонажей их подписчики и до того верные последователи на платформах Weibo и WeChat. И сдали их полиции. Полиция мгновенно вычислила оскорбителей в их физическом, а не астральном воплощении. Кстати — речь о блогерах с двумя и более миллионами подписчиков, но без всякого полицейского давления платформы их "звездные" блоги прикрыли. И иначе поступить не могли, потому что речь о теме номер один в эти дни в китайской блогосфере: 1,47 миллиарда просмотров получил хештег "Они погибли за нас".

В китайском секторе интернета довольно свободно обсуждаются какие угодно темы, но, как видим, хамить по поводу ветеранов и героев — это там не проходит, ярость публики не поддается описанию. Кстати, с 1 мая 2018 года в стране существует закон, делающий наказуемым, в том числе тюрьмой, оскорбления в адрес военных, погибших на посту.

Но что же это за горячая точка, в которой убиты четверо китайских военнослужащих? А это отдельный и великолепный сюжет. Речь о рассекреченных наконец жертвах пограничного столкновения с Индией в Гималаях в наши дни — точнее, в июне прошлого года.

Пограничные конфликты, и этот тоже, по большей части возникают из-за ошибки солдат на местности. У одного командира карта показывает, что это индийская территория, у другого — что китайская. Группа солдат заходит не туда, звучат поначалу предупредительные выстрелы — и дальше все как всегда. Далее в двух столицах начинают разбираться: кому и зачем нужно было это столкновение и как обойтись без политических потерь.

Индийское и китайское общества очень разные, но бешеный патриотизм/национализм свойственны обоим. Поэтому, в частности, китайские власти постарались сначала запустить процесс переговоров двух военачальников с картами в руках и развода войск на местности — и процесс сейчас близок к завершению. Далее последовали официальные заявления Пекина о том, что Китай приветствует наступившее в эти дни индийское председательство в объединении БРИКС (Бразилия — Россия — Индия — Китай — Южная Африка), после чего все комментаторы вспомнили, что именно на полях саммитов БРИКС встречаются высшие индийские и китайские дипломаты и в очередной раз решают, как отбросить с дороги эти постоянные и никому не нужные гималайские столкновения.

И только после этого Пекин запустил в публичное пространство информацию о том, что погибших было четверо, у них есть имена и семьи. Имена эти теперь знает вся страна, также как то, что одни члены их семей получат единоразовую выплату, другие — постоянную пенсию, а, к примеру, вдове погибшего Чэня Хунцзюня местные власти помогли устроиться в консерваторию, потому что она имеет диплом мастера вокала…

При этом местные комментаторы и интернет в целом оживленно обсуждают эту паузу по части оглашения численности жертв и сопряжение этой паузы с дипломатическими усилиями по разрядке конфликта. Никто не мешает говорить и о том, что же это за война такая, почему два государства никак не могут поделить территории на высоте двух-трех километров над уровнем моря, где и дышать-то трудно.

Как и ожидалось, наиболее активная часть индийской блогосферы возмущается новостями из Китая — кого они там чтят! — зато премьер-министр и военные круги проявляют сдержанность. И не просто сдержанность.

Дело в том, что уважение к погибшим военнослужащим, вообще к любым военным ветеранам, — это особая сфера, в которой проявляется цивилизованность нации, а то и человечества в целом. Интернет здесь не внес ничего принципиально нового, общественное мнение было у всех народов и в доинтернетовскую эпоху.

Можно ли запрещать высказывать свое мнение? Во всем времена находились толпы лоббистов — желающих победить оппонентов по любому вопросу, заставив государство ввести запреты на те или иные точки зрения. Лучше всего себя чувствует то общество, где таких запретов минимум. Но всегда будут исключения. Тема уважения к ветеранам — из числа этих исключений.

И вот вам разговор, который у меня был пару лет назад с ветераном, представьте, вьетнамской войны США по имени Алан Шерман. Он из буквально тысяч таких ветеранов, что не могут забыть лучшие дни своей жизни, которые прошли в Юго-Восточной Азии. Они возвращаются даже в сам Вьетнам, женятся на местных дамах и остаются там навсегда. Алан, правда, живет на окраине Паттайи (Таиланд), недалеко от ныне гражданского аэродрома Утапао, откуда в свое время взлетали B-52 для ковровых бомбардировок и Вьетнама, и Камбоджи… И еще этот человек активно интересуется состоянием ветеранских кладбищ в США и в целом тем, как живется ветеранам всех этих войн, которые Америка начинала уже после Вьетнама.

Разговор у нас получился вот какой: мы, американцы, видели своими глазами, что участвуем в гражданской войне внутри вьетнамского общества, вы, русские, видели тогда одну лишь агрессию большой державы против маленького и братского народа. Но это не так и важно, хорошая то была война, плохая или совсем дрянь и чем она кончилась. В конце концов, американское общество тоже раскололось не хуже вьетнамского, и этот раскол привел к военному поражению.

А важно вот то самое отношение людей не к организаторам войны, а к ее рядовым, которые на этой войне гибли или получали увечья. Солдат — это такая профессия, когда иной раз нет времени разбираться, кто прав, а кто нет. Звучат выстрелы, и надо очень быстро выполнять команды, желательно умные. А если солдат будет в бою заниматься философией, то однажды это плохо кончится в том числе и для твоей страны. Так вот, ветеранов надо уважать именно за их уязвимость как часть профессии, они должны всегда ощущать понимание своим народом этих простых вещей. Если это не так, то тем хуже для народа.