Сколько людей нужно привить, чтобы пандемия начала отступать, зачем нужна ревакцинация и когда удастся победить вирус? На эти вопросы Sputnik ответил главный научный сотрудник Института имени Гамалеи Анатолий Альштейн.
О массовой вакцинации
Россия одна из первых разработала эффективную вакцину. Но привито в РФ относительно мало населения, сожалеет ученый Анатолий Альштейн.
Он отмечает, что такой массовой вакцинации никогда в истории не было.
О противостоянии прививочников с антипрививочниками
"Без всякого сомнения, с моей точки зрения, правда на стороне тех, кто настаивает на прививках. Это не значит, что нужно привить 100 процентов населения. Многие ведь вакцинации не подлежат — дети младше 12 лет, тяжелобольные. Но 60-65 процентов, может, даже 70 процентов населения могут и должны быть привиты", — считает Альштейн.
Профессор-вирусолог говорит, что в ревакцинации также нет ничего особенного, — это нужно, чтобы усилить иммунитет. Изначально не было речи о том, что ревакцинацию желательно пройти уже через полгода, поскольку на тот момент вирус не мутировал в столь агрессивную форму, поясняет Анатолий Альштейн.
Он признает, что индийский штамм COVID-19, получивший название "дельта", менее чувствительный к вакцинам и, чтобы оказать наибольшее влияние на этот вирус, подавить его распространение, нужно увеличить иммунитет. Для этого и нужна ревакцинация.
О возвращении к нормальной жизни
"В истории человечества таких страшных пандемий было немало — черная оспа, чума, холера, но тогда вакцин у нас не было. И только после 1796 года появилась вакцина против натуральной оспы. Ее применяли в XIX-XX веках. И в конце концов организовали работу так, что ликвидировали натуральную оспу полностью. Так что нигде на Земле больше нет этого вируса, его невозможно ниоткуда выделить", — рассказывает Анатолий Альштейн.
Он отмечает, что в 1980 году Всемирная организация здравоохранения даже объявила премию в 50 тысяч долларов врачу, который найдет оспу. И сумма осталась невостребованной.
Над этими вакцинами, поясняет он, работали с 1980-х годов, "их трудно было продвинуть в практику, потому что вакцинное дело очень консервативное". Вместо одного типа вакцин дать другой тип очень сложно.
"И вот впервые открылись возможности перед генными инженерами, и они смогли сделать очень эффективные вакцины, которые сейчас помогают нам в борьбе с этой эпидемией. Экспериментальные подходы были в 80-90-х годах, что-то делалось маленькими масштабами. Впервые мы смогли работать, применять генно-инженерные вакцины, когда началась лихорадка Эбола в Африке. Именно эти вакцины показали большую эффективность, — говорит Альштейн. — И мы гордимся, что наша страна была в числе первых, кто использовал эти вакцины для масштабного применения".
Новая напасть?
Из Индии, откуда пришел новый активный штамм COVID-19, поступают сообщения о распространении другой инфекции — "черной плесени". Стоит ли опасаться, что заболевание перейдет и на другие страны?
"Черная плесень" — это грибок, который малопатогенен, очень редко люди заболевают им. Но когда люди заражены коронавирусом, заражения случаются чаще. Это грибковое заболевание, оно действительно очень тяжелое, смертельное — присоединившись к коронавирусу, может человека убить", — рассказал ученый.
